Война и… котики

Матильда как по детским горкам, катается по боеприпасам от РПГ-7. Скользит, карабкается, падает. Трёхцветный лохматый котёнок диссонирует с атмосферой.

«Эх, Матильда, умничка. Помогла, всё сама натаскала», – шутит боец с позывным «Удав».

Рыжий, невысокий, с добрыми глазами, зовут Витя. Он нашёл малышку под завалами в Мариупольском порту. Сразу после зачистки. Серая, лохматая, с неупорядоченными рыжими пятнами, вытянутым носом и выпученными глазами – Матильда. На вид недели три от роду.

Пучеглазая недолго проживёт на армейской кухне. Вскоре её выменяют на пароль от «Wi-fi».

«Удав», владелец связи командного пункта батальона переживает, что Матильде сложно будет кататься по гарнизонам. С Мариуполя подразделение могут снять в любой момент. Я пообещала пристроить котёнка. Витя ввёл пароль от «Wi-fi». Сбрасываю материалы утренних съёмок шеф-редактору, кладу ребёнка за пазуху и еду с новыми знакомыми.

Зооволонтёры, Екатерина Миланова и Татьяна Масленикова ждут меня у авто на улице. Решают прогуляться к морю, и натыкаются на пристанище щенков. Ловят двоих и кладут в переноски. Именно этим Екатерина и Татьяна занимаются – находят бездомных и больных животных. Вывозят из Мариуполя в Донецк. Лечат и пристраивают.

Везём корм для питомцев жительницы Мариуполя Лены. У неё две собаки. За забором похоронили соседа Василия Тараненко, прямо во дворе. Рядом собаку Дину. На его могиле стоит крест, на её положили ошейник. Пёс не его и дом не его – мужчина приходил покормить животное к друзьям. Товарищи выехали, а Вася остался помогать – на своей машине ездил за водой к колодцу и развозил по соседям. Одним снарядом убило и его, и Дину. У него осталась собака Рекс. За ней присматривает Лена.

Могила собаки Дины

Заезжаем в питомник для животных – здесь до начала событий разводили мейн-кунов, шотландцев и британцев. Таковых около 50-ти. Сейчас кормить нечем. Зооволонтёры передают корма и забирают несколько больных котят. Переживаем, чтобы «Матильда» по пути не заразилась.

Больных животных в Мариуполе лечит один ветеринар. Роман принимает на дому во дворе частного сектора. Из разрушенной клиники удалось спасти часть медикаментов. Остальное привозят волонтеры или хозяева питомцев.

В момент нашего приезда Роман Владимирович лечит кошку «Машу». Из-за плохого иммунитета у неё развился ринит, температура опустилась до 36,2. Ветеринар говорит – если перевести по человечьим меркам, то эта температура может приравняться к 30,0. Доктор заботливо ставит капельницу питомцу, а хозяйка бережно её обнимает. Кошка скоро пойдёт на поправку.

Ветеринар не уехал, потому что в городе осталась парализованная мать. 20 лет опыта работы денег почти не приносят – у хозяев животных денег сейчас почти нет.

Ветеринар Роман Владимирович

«Аптеки сейчас не работают. Что спас, чем смогу, тем помогу. Какие могут быть деньги за консультации. Принесут препарат – поставлю. У людей тоже не всегда есть деньги», – рассказывает ветеринар.

Адресно едем к собаке по кличке «Адель». Ей осколком срезало часть лапы. Хозяйке далеко за 70, за псом ухаживать сил нет. С трудом ловим рычащую дворнягу, садим в самую большую переноску и увозим в Донецк.

Раненная осколком Адель

По пути подбираем уличных кошек и собак. Сколько их здесь – голодных, умирающих, брошенных, закрытых в пустых квартирах. Породистых и дворовых.

Екатерина и Татьяна подбирают столько животных, сколько хватает места в переносках. Остальных подкармливают и дают корм местным жителям, чтобы те спасали бездомных.

По пути останавливаются, если видят детей. Для них приготовлены сюрпризы – волонтеры раздают сладости и фрукты.

«Стали помогать людям – привозиться гуманитарку, вкусняшки детям. Фрукты, витамины», – рассказывает Екатерина Миланова.

Екатерина десять лет занимается зооволонтёрством. Всех привезённых питомцев на передержку оставляет в своей квартире. Татьяна имеет свой зоомагазин и сама обеспечивает необходимым животных. Лечение тоже проводят за свой счёт.

«Занимаюсь этим, потому что люблю животных и часть денег и продукции из магазина выделяю на то, чтобы лечить животных. Это братья наши меньшие, им требуется помощь от нас», – рассказывает Татьяна.

Всех питомцев привезли в Донецк. Многим уже нашли хозяев. Только раненная дворняга «Адель» сбежала.

Боевой котёнок «Матильда» теперь делит квадратные метры с котом «Лёвушкой» в моей квартире. За плохое поведение она была переименована в «Крокозяблу».

***

Василий, г. Мариуполь

Василий курил на разбитом балконе и поглядывал во двор. Света нет, воды нет, даже телевизор не посмотришь. А во дворе хоть что-то интересное показывают – две женщины носятся с переносками за бездомными котами. Мужчина спустился вниз.

– А мы тут мариупольских котиков мародёрим, – сказала Евгения, утрамбовывая в переноску возмущённого полосатого кота. Мы зооволонтёры. Местные сказали, что в этом доме в шахте лифта кот орёт.
– Так достали его уже. На третьем этаже в 34-ой квартире орёт ещё один. Хозяева выехали, его оставили. Можете посмотреть.

Открыть дверь в квартиру оказалось не сложно. Из-за обстрелов её покосило. Несколько несложных движений руками Василия, и расшатанный, как и вся девятиэтажка замок, сдался. В подъезде надпись – «мародёрам расстрел на месте». Кроме котика ничего не возьмём.

Кошачье ухо и пол морды выглянули из-за угла кухни. Отчаянный «тыгыдык», и кот спрятался за кухонным столом. Женщины пытаются извлечь его оттуда. Василий стоит на стрёме у входной двери, чтобы напуганный хвост не выскочил в подъезд. Кот вырывается и прячется на балконе. Через разбитое Евгения протягивает ему пакетик с влажным кормом. Он покупается и подходит ближе. Несколько ловких движений, и питомец в переноске.

«Очень плохой котик. Живот совсем пустой. Обычно таких мы долго выхаживаем. Два вида болезней обычно встречаются здесь у котов – от длительного голодания проблемы с поджелудочной и печенью. И вирусные заболевания. Этот давно не ел. Таких обычно мы привозим для диагностики в Ростов-на-Дону. В Донецке тяжело поставить диагноз», – рассказывает зооволонтёр.

Евгения Михайлова держит свой приют в Донецке. Ему уже 26 лет. Там содержится 69 питомцев и 33 на временном стационаре из Мариуполя. Женщина приезжает в прифронтовой город, где забирает истощённых и больных кошек и собак. Всех отправляют на лечение и пристраивают в семьи в России, или оставляют в приюте. Часто, волонтёры работают в опасных районах.

«В красной зоне легко найти тяжёлых животных, тут скорее сложно найти не тяжёлых животных. И, как правило, животные которые получили минно-взрывные травмы, остались инвалидами, истощённые, тяжёлые, на них отзываются семьи России. Очень высокий уровень эмпатии. Был случай, когда за котом на границу приехала девушка из Москвы, мы ей дали ещё 6 котиков, которым мы нашли семьи», – рассказывает зооволонтёр Евгения Михайлова.

На следующем адресе забираем Нину – такую же боевую женщину, как и зооволонтёры. Она, местная и покажет несколько адресов, где остались бездомные животные. Только на те адреса гражданских не пускают. Боевые действия на «Азовстали» в самом разгаре, а нужные дома на расстоянии меньше, чем в километре от предприятия. У дома, где живёт Нина, видим как военнослужащий раздаёт местным консервы. Недавно приезжали гуманитарщики – делится.

У Вовы расписная в камуфляж «девятка». На такой пропустят через любые блок-посты. Мужчина любезно соглашается помочь. Едем на его авто.

В доме на отшибе города живёт мать-йоркширский терьер и её трое щенков. Они забились в погреб. Нина и Евгения уже ползают на четвереньках с фонариком в поиске.

«Осторожно, там неразорвавшихся снаряд», – сказал сосед, Анатолий Алексеевич, единственный житель нескольких улиц частного сектора.

Нина услышала, но начала отрывать доски – всё завалено, просто так подвал не открыть. Спустя несколько минут она была уже внизу.

«Да, здесь действительно неразорвавшихся снаряд», – подтверждает женщина, передавая щенков наверх.

Мать малышей возмущалась. Её тоже забрали. По пути подобрали ещё несколько котиков с пустыми желудками. Вокруг всё гремит – наши работают по «Азовстали»…

Следующий адрес, к которым нас ведёт путеводитель Нина – улица Азовстальская. Без Вовы нам туда не попасть. Там, по сигналам от местных жителей, много котиков.

На месте также громко. Бездомных животных, кажется больше, чем местных жителей. Здесь у котов возмущаться, что их сажают в переноску, сил нет. Многие ручные. Ко мне прибился чёрный пушистый хвостик. Щупаем живот – пустой, никто не подкармливает. Берём с собой.

У одного из подъездов столпилось котов 15. В большинстве своём – рыжие. Набрасываются на влажный корм, которым их кормит Евгения. Мешок с сухим передают местной жительнице – будет подкармливать. Нескольких болеющих забираем с собой.

На балконе второго этажа замечаем кота. Сидит, как местные житель Василий – смотрит за обстановкой. Дверь оказывается незапертой. Внутри всё перевёрнуто. Кот спрятался от чужаков в укрытие. Среди хлама его так и не нашли. Нина обещает, что будет приходить его кормить. Выходим на улицу, собираемся уезжать.

Мимо проходит заросший, сгорбленный старик с собакой на поводке. Оба худые и костлявые. Спрашивает, нет ли у нас еды или корма.

«Это собака породы левретка, зовут Чак. В честь Чака Нориса назвал. Семь лет назад за 800 долларов в Италии покупал. А теперь даже покормить нечем», – жалуется прохожий.

Зооволонтёры дают пакет с кормом, хлеб и сетку с картошкой. Чего только не найдёшь в женском багажнике. Мужчина благодарит.

Несколько раз в неделю зооволонтёры отправляются в Мариуполь забирать «скелетиков». Худых, голодных, с жалобными глазами. Большинство из них ласковые, ручные. Они помнят человеческую ласку, а ещё обстрелы, голод и одиночество. Очень хочется, их всех приручить.

Бывшие домашние у свежей могилы во дворе многоэтажки…