Осенью в книжной серии «КПД» (Колобродов, Прилепин, Демидов) выйдет поэтическая антология, посвящённая событиям на Украине. В сборник вошло 60 авторов — от лучшего военного корреспондента старшего поколения Александра Проханова до лучшего военного корреспондента наших дней Семёна Пегова, от смогиста Владимира Алейникова до куртуазного маньериста Вадима Степанцова, от исполненной духовной мощи Олеси Николаевой до исполненной праведного гнева Анны Долгаревой и т.д.
Получился причудливый срез современной литературы: разобщённые, редко пересекающиеся друг с другом, поэты встретились под одной обложкой и выступили в роли ангельского хора, который поёт о спасении Донбасса и духовном перерождении “нашего несчастного неприятели” на всей территории некогда братской страны.
Специально для МОСТа мы выбрали четверых совершенно разных поэтов — Влада Маленко, о. Дмитрия Трибушного, Владимира Алейникова и Дмитрия Ларионова.
ДОЖДЬ НАД УКРАИНОЙ
Вот Гоголь посыпает пеплом нос,
Скрепя пером убитой трясогузки.
Он божий дар переводил на русский,
Таинственный и светлый малоросс.
А вот стоит Булгаков под дождём.
Его Господь не обделил гостинцем.
Считаться он не может украинцем,
Хоть в самом центре Киева рождён.
Ахматову и дети отличат
В Одессе от иной словесной ваты.
Стихи ее “на мове” диковато,
Нелепо, согласитесь зазвучат…
Испуганный славянский имярек
За пазухой в ночи глаголы прячет.
Над Украиной Бог по-русски плачет
И превращает слезы в белый снег.
(ВЛАД МАЛЕНКО)
Первый поэт — известный актёр Театра на Таганке, поэт и баснописец. Вместе с друзьям он не раз ездил “за ленточку” с гуманитарной помощью и поддерживал солдат. Его стихотворение «Дождь над Украиной» — ледяная горечь осознания того, что русская культура на Украине уходит в подполье; но всё, что остаётся в таком случае, — ждать, надеяться и верить, ибо Бог, сегодня плачущий над заблудшими душами, рано или поздно всё управит.
***
Звони, Донбасс обетованный,
На самый верх.
Пророки обещали манну,
А выпал снег.
Мужайся, город непорочный,
Где каждый дом
Проверен “градами” на прочность,
Крещён огнём.
На час открыли херувимы
Ворота в рай.
Гори, Донец неопалимый,
И не сгорай.
(о. ДМИТРИЙ ТРИБУШНЫЙ)
Второй поэт — священник, живущий в Донецке. Он работает со Словом, что было в начале, было у Бога и было Богом… И работает тихо, но при этом вырабатывает такую колоссальную энергию, что возникает необходимость вспомнить строчки из Николая Гумилёва: «… тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города». В данном случае другие задачи стоят перед поэтом — защищать родную землю, родные города и людей их населяющих.
***
Для смутного времени — темень и хмарь,
Да с Фороса — ветер безносый, —
Опять самозванство на троне, как встарь,
Держава — у края откоса.
Поистине ржавой спирали виток
Бесовские силы замкнули, —
Мне речь уберечь бы да воли глоток,
Чтоб выжить в развале и гуле.
У бреда лица и названия нет —
Глядит осьмиглавым драконом
Из мыслимых всех и немыслимых бед,
Как язвой, пугает законом.
Никто мне не вправе указывать путь —
Дыханью не хватит ли боли?
И слово найду я, чтоб выразить суть
Эпохи своей и юдоли.
Чумацкого Шляха сивашскую соль
Не сыплет судьба надо мною —
И с тем, что живу я, считаться изволь,
Пусть всех обхожу стороною.
У нас обойтись невозможно без бурь —
Ну, кто там? — данайцы, нубийцы? —
А горлица кличет сквозь южную хмурь:
— Убийцы! Убийцы! Убийцы!
Ну, где вы, свидетели прежних обид,
Скитальцы, дельцы, остроумцы? —
А горлица плачет — и эхо летит:
— Безумцы! Безумцы! Безумцы!
Полынь собирайте гурьбой на холмах,
Зажжённые свечи несите, —
А горлица стонет — и слышно впотьмах:
— Спасите! Спасите! Спасите!
(ВЛАДИМИР АЛЕЙНИКОВ)
Третий поэт — живая легенда отечественной словесности. Организатор и певец СМОГа — самого молодого общества гениев. Близкий друг Леонида Губанова. Его хотел снимать в одном из своих фильмов Федерико Феллини. Он видел и знал всех и вся. Его стихами можно лечиться от недугов — достаточно самому себе читать их вслух. Сам он родом с Кривого Рога. В советское время покорял столицу, но никогда не забывал о малой родине, ездил навещать родителей, привозил к ним своих легендарных друзей. А в постсоветские годы большой русский поэт оказался для самостийных властей чужим. После 2014 года дом его родителей разграблен и уничтожен. Отсюда и полные благородной ярости стихи.
***
<…> Земфира Сулейманова:
две ласточки в зрачках.
Пошли мне птицу — ангела.
Пусть человек в очках
/он с хрипловатым голосом/
отдаст тебе пиджак;
пусть пепел тронул волосы.
Пошли мне. Кое-как
люпин с росой мешается.
Я — вижу за тебя —
жую горбушку августа
и слушаю ребят:
во рту не привкус олова
/война там не видна/ …
<…> евангелье Лимонова —
из пластика — до дна.
В руке горбушка августа,
во мне — твои глаза.
Они — стирают начисто
минувшее. Гроза
смывает жизни ва-ку-ум.
<…> вдыхаю никотин.
Я знаю — ближе к ангелу
теперь. Ты рядом с ним.
(ДМИТРИЙ ЛАРИОНОВ)
Четвёртый поэт — считывает небесную музыку сфер, переводит на русский язык и переносит на бумагу. Пока грохотали «Грады» и работали «Солнцепёки», он молчал. И его можно понять: не всякая мелодика, которую вырабатывает ноосфера, годится для поэзии. Но как только поэт узнал о смерти юной девушки-нацболки, заработали внутренние механизмы, перерабатывающие этическое в эстетическое, — и случилось стихотворение.
Дело осталось за малым: услышать Влада Маленко, о. Дмитрия Трибушного, Владимира Алейникова, Дмитрия Ларионова и других поэтов нашей антологии — и тогда мир вокруг изменится. В лучшую сторону.
