Аллея платанов в Сочи
Платоническая любовь – возвышенное чувство, полное романтики и самоотречения. Когда-нибудь я напишу и об этом. Но сегодня речь пойдет о любви «платанической». О любви Российской империи, Советского Союза, России вообще к своим юго-западным окраинам, землям Новороссии, Бессарабии, Абхазии – Причерноморья вообще.
Если бы можно было найти в нашей суетной жизни две недели свободного времени, немного мира и совсем чуть-чуть денег то… То можно было бы совершить автопутешествие по всему северному побережью Чёрного моря. Этот маршрут, начинался бы в предгорьях Карпат (Кишинев) и заканчивался бы в предгорьях Кавказа (Краснодар). Слева от вас ветер гнал бы чёрные волны степной травы, а с права колыхались бы зеленые травы Черного моря. Когда-нибудь этот маршрут будет называться «Золотая гривна», как память о скифских золотых украшениях, лежащих в этой земле, и как аналог «Золотого Кольца»– северного туристического маршрута.
Кишинев, Одесса, Николаев, Херсон, Симферополь, Мелитополь, Мариуполь, Таганрог, Ростов-на-Дону, Краснодар – все эти города связаны между собой сильней чем вы думаете. Это фактически города побратимы, крестные братья Российской империи. Их объединяет всех вместе дерево платан и имперская политика.
Платаны в Кишинёве
Если сейчас эти южные города у моря символ солнечных дней, короткой зимы, и хорошей погоды, то каких-то триста-двести лет назад жить здесь было очень и очень тяжело. Вспомните Александра Сергеевича Пушкина и куда его сослал «кровавый царский режим». Прочувствуйте как это звучит – «Кишинёвская ссылка». Сейчас это выглядит шуткой, вроде «ссылки» Сахарова в Нижний Новгород. Однако во времена Пушкина, это действительно была ссылка. Кишинев занимал второе место в империи по заболеваемости туберкулезом. Высокая влажность, умеренно континентальный климат и отсутствие гигиены порождали это чудовищное социальное бедствие. Чахотка косила население всего Причерноморья, даже тех городов, которые стояли непосредственно у моря, и чей морской воздух мог бы помочь избежать болезней. Вторым «убийцей» была малярия и её «ангел смерти» – малярийный комар. Все нынешние курорты Абхазии, Краснодарского края, Новороссии находились в зоне болот и распространения малярийной лихорадки. Четких границ между сушей и морем не существовало – болота, лиманы и плавни порождали мириады кровососущих насекомых, несущих с собой смерть и желтизну кожи. Комаров было столько, что солнца из-за них не было видно. Лекарства от малярии, кстати, появились только в начале XX века. До этого малярию подхватив однажды, носили с собой до конца жизни. Мучаясь в ознобе и приступах лихорадки.
Население этих земель жило жизнью короткой, но насыщенной. Насыщенной выше обозначенными болезнями и приступами «побочек» – почки, офтальмологические заболевания и т. д.
Российской империи и позднее Советскому Союзу пришлось вкладывать неимоверные средства и интеллектуальные усилия, что бы превратить эти земли во всесоюзную здравницу, житницу и кузнецу.
Начали с осушения болот и перераспределения влаги. Биодренаж, как назвали бы это сегодня, оставил след имперской любви во всех городах Причерноморья. Начали высаживать платаны. Много платанов. Системно и географично. Все центральные улицы городов от Кишинева до Сухума украшены платанами.
Платаны на набережной в Сухуме
Во-первых, это красиво, а во-вторых, это дерево – насос. Оно идеально подходит для вытягивания влаги из почвы и перераспределения её в воздухе. Это дерево «дышит» не только листвой (крупной, красивой, резной) но и стволом. Платан сбрасывает с себя омертвевшие частички коры и остается обнажённым в своем великолепии (поэтому его еще называют бесстыдницей). Ствол покрыт тонкой кожицей жёлтого и светло-оливкового цвета, нежной как шёлк и гладкой как фарфор.
Где есть платан, там нет болот. Там тень его листьев закрывает землю от выжигающего глаза южного солнца. Исторически, в диких условиях, платан распространён только в Закавказье, Средиземноморье и на Балканах. В северном Причерноморье это дерево культурное, высаженное человеком и насаждённое государством. Российским государством, подчеркнём, если кто не понял. Наличие платана на улицах города – это метка для наблюдательного глаза.
Это значит, что это русский, южнорусский город. Здесь была Империя, Союз, Россия. Была, и будет до тех пор, пока эти кряжистые великаны обрамляют своей вычурной листвой это небо и осеняют своей тенью эту землю.
Запорожье, три платана на проспекте Ленина
Платан в Одессе
Для того, что бы другой великий русский писатель поехал к Чёрному морю не в ссылку, а на лечение от чахотки, Российская империя на протяжении 200 лет работала здесь не покладая рук, на границе почвы и моря. При Советах эта работа была продолжена с ещё большим размахом. Отвоевывался каждый кусок суши, болотистой местности был объявлен настоящий социалистический бой.
И, конечно же, немного перестарались. Из-за унификации эти города потеряли часть своей индивидуальности, часть природного шарма.
Мне сложно отделаться от мысли, что в действительности, все эти города вовсе не города, а районы и округа одного огромного южного города, разбросанного между морем и степью на многие тысячи километров и вёрст. Попадая в них, ты точно не знаешь, Ростов это или Херсон, Мелитополь или Одесса, Сухум или Кишинёв.
Все эти «районы» огромного южнорусского Города мне милы, все радуют глаз. Всюду одинаковые улицы, зелень, солнце и… Его сиятельство, имперский постовой, богом и Екатериной Великой данный гражданин и мой товарищ Платан.
Платан в Симферополе
Платаны в Краснодарском крае
