Кровоточие

Представляем вниманию читателей поэтическую подборку, вышедшую в полуфинал

I Евразийской премии «МОСТ» (в номинации, разумеется, «Поэзия»)

МИР, КОТОРОГО НЕТ

У меня дом со ставнями,
Бревенчатый, с мезонином,
На комоде – картина со Сталиным
И кот, похожий на Муссолини.
Мне открывается странный вид
За голубым фасадом:
Баба с веслом,
Человек с ружьём,
Тимур со своим отрядом…

Чуть поодаль,
У сруба колодца –
Пионеры и комсомольцы,
Бунтари, кликуши и ротозеи,
Флаги и юбки из бумазеи,
Ленин на постаменте,
Отлитый в бронзе…
Старый мир на меня глазеет
Правдой, почившей в бозе!

Правдой,
От которой истёрся след,
И то, что мы называли счастьем, –
Рухнуло в одночасье,
И дом мой со ставнями
И старый клозет
Ютятся в мире, которого нет…

Я прикрываю ставни,
Сажусь пить чай

С календулой и иссопом,
С портрета хмуро и хитрожопо
Смотрит старуха Европа,
И я улыбаюсь ей мрачно в ответ –
Европе, которой нет.

ВТРОЁМ НА ОБЛАКЕ

Последнее, что я запомнил –
Ветер,
Горячий ветер взрывной
Волны,
Вижу: на облаке,
Обгоняя друг друга, –
Дети,
Невинные души грязной
Войны.

И я за ними ввысь поспешил,
Крикнул: – Эй, сорванцы!
Где ваши матери?
Где отцы?
И кто вас одних
Отпустил?

Тот, который постарше,
Полоснул меня взглядом,
Как бритвой,
На щеках –
Застывшие кровь и копоть:
– Батька мой –
Гарный хлопец!
Погиб смертью храбрых
В жестокой битве,
А мати сгинула под завалом,
Костей – не собрать!
А мы – с новым другом Ванькой
(Он погиб вчора под Донецком,
Где-то в районе Советском,
Потому что не смог убежать
От пули, попавшей в висок…).
Скажи, было так,
Ванёк?

Ванька сидит на облаке
И смешно болтает ногами…
Над нами – небесный колокол.
И ад кромешный – под нами…

Я старшего тихо спросил:
– Тебя-то как звать?
– Василь.
А младший спросил не глядя:
– А ты кто такой будешь,
Дядя?
Я махнул культёй окровавленной:
– Я-то?.. Новопреставленный.
Я тут оказался случайно совсем,
Вышел из дома примерно в семь,
Пошёл в магазин за хлебом,
А тут – бац! – прилетело,
И вот, здравствуй, Господь,
Здравствуй, небо!

Вы шибко-то тут не шалите,
Негоже на небе шалить,
С Землёй попрощались?..
Летите!
Уж коль не случилось пожить…
Что-то Ангелов ваших не зрю,
Доколе вам быть в разлуке?
Истинно вам, пацаны, говорю:
Сдал бы Ангелам вас
На поруки…

Только промолвил,
Как ангельский свет
Весь небосвод озарил,
Две детских души
(Золотой первоцвет) –
Улетели под шелест
Крыл…
По небу разлилась весенняя синь,
И было до слёз мне жаль:
Как мало пожили украинский Василь
И Ванька, который – «москаль».

А ветер Земли и суров, и горяч,
И снова разносит беду.
По небосклону,
От горя –  незряч,
Я снова за хлебом
Иду…

 КРОВОТОЧИЕ*

Пропахли дымом дни и ночи,
Гремит без устали гроза,
И вновь иконы кровоточат,
И с болью смотрят образа.

По капле истекает миро
Благоговейной тишины…
Нет ничего важнее мира,
Нет ничего страшней войны!

Ответь, История-подруга,
Когда мы сможем, наконец,
Понять, принять, простить друг друга
Под милосердный стук сердец?

И кто из нас с тобой ответит
За мир, погрязший в бездне зла?
Горит Земля, и гибнут дети,
И бьют в набат колокола.

Борьба на суше и на небе.
Схлестнулся Свет с оравой Тьмы!
И ветры служат нам молебны
На грязной паперти войны.

На карте мира снова точку
Поставит чья-нибудь рука…
И я от горя – кровоточу,
И ты со мной – наверняка.

И снова плачет Богородица,
Объят огнём иконостас,
И вновь о мире кто-то молится
В последний раз, в последний раз…

_____

* В Прощёное Воскресенье, 6 марта 2022 года, в Главном храме Вооружённых сил России Воскресения Христова во время молебна начала кровоточить икона Божией Матери «Умягчение злых сердец». Такое бывает только в дни особой скорби и испытаний. (Прим. – Н. К.)

ПИСЬМО БЕЗ АДРЕСА

А мне теперь туда добраться сложно,
Как будто и немыслимо совсем,
Бывал охотно раньше в Запорожье,
Наведываясь в Водино, к сестре.

Таких посёлков в Украине – сотни,
Увитых виноградною лозой,
Но только здесь я счастлив был настолько
(Как брат, мечтавший свидеться с сестрой…).

И я летел, как птица, в Запорожье,
И накрывали на веранде стол,
Мы вспоминали детство босоножье
Под местный, украинский разносол.

Сестра Наташка – русская по крови
И вышедшая замуж за хохла.
Мы ничего с ней не делили, кроме
Воспоминаний – сладких, как халва.

Глаза Наташки смотрят ярко-сине:
– А помнишь, как мы драли алычу?
А ты уже давно живёшь в России,
И я в Россию, может, прилечу!..

Не прилетит. Не сможет. Не сумеет.
Не соберёт в дорогу чемодан;
Мы с ней как будто враз осиротели –
Нас разделил украинский Майдан.

Она была весёлой, как мартышка
(и в локонах кудрявых – красный бант)…
Но для неё я больше не братишка –
Российский беспощадный оккупант.

Жива ли? Ни письма, ни телеграммы.
Гори огнём, проклятая война!
Теперь и на могилу нашей мамы
Не прилечу. Эх, знала бы она…

Эх, знала б мать, что станет так возможно,
Что стану виноват я без вины
И что подсолнухи родного Запорожья
Уронят в землю семена войны,

Что вдруг на небе полыхнут зарницы
И упадёт стальной на землю град…
Когда-то у меня была сестрица,
Когда-то у неё – любимый брат.